«Проблематизируй это! Снова.»
Пойдем от простого к сложному. Т.е. от удаленного на 30 лет образования к медицине сегодняшнего дня.
Как многие догадываются, здесь накал цинизма давным-давным пересек максимальный показатель шкалы и окончательно покинул стратосферу, направившись в сторону Марса.
Если не углубляться в бесплотные рассуждения о спасении жизней и радении о той самой слезинке ребенка, то окажется, что мы на гигантском рынке с крайне неравномерно распределенной между участниками информацией.
Продавцы диктуют правила, которые покупателям в известных обстоятельствах не представляется возможным оспорить, а иногда и понять.
На первый взгляд это гигантский танцпол с пестрым составом участников, непрерывно спорящих друг с другом по малейшему поводу. В реальности сторон всего три и каждая из них преследует интерес далекий от каких-то индивидуальных обстоятельств клиентов-пациентов.
Практически во всех случаях страховой медицины первого мира мы имеем такой расклад:
1) фонд с налогами или добровольными отчислениями физлиц/юрлиц. Может быть государственным, может быть частным. В данном случае не принципиально;
2) регулятор, контролирующий работу фондов. Государственная структура с беспрецедентными полномочиями;
3) страховые, распределяющие деньги фондов в рамках, дозволенных регулятором. Преимущественно негосударственные структуры с плывущей ответственностью.
4) (поли)клинические учреждения и медицинская инфраструктура, потребляющая деньги фонда через страховые с подачи граждан;
5) граждане-держатели страховых полисов.
Есть определенные нюансы, усложняющие и без того не такую уж простую головоломку типа замечательного средиземноморского частно-государственного партнерства или японских кооперативов, но в итоге представленные шероховатости всё равно сводятся к нескольким пунктам.
Считается, что интересы фондов и их управляющих страховых компаний принципиально отличны от требований и столь же сильно отличаются от таковых у инфраструктуры и регулятора.
Первые деньги накапливают, вторые тратят, а третьи контролируют первых и вторых.
В штатной ситуации схема работает +/- предсказуемо, не без эксцессов, но сносно. Все участники процесса и подключенные к ним судебные инстанции, СМИ и общественные организации понимают, что каждая из сторон принципиально может делать, а чего не может.
Для каждого недуга существует статистика, квота выплат страховой, виртуально учитываемое койко-место и … резервирование налоговой базы в соответствующей клеточке гигантской матрицы.
Нештатная ситация повышенной смертности вызывает подозрения и местный регулятор начинает проверки, грозящие, в том числе, отстранению от профессиональной деятельности администраторов и врачей клинических учреждений. Иногда дело может закончится и реальным тюремным сроком. Не забалуешь.
Обычно сразу же за коррупционным скандалом следует сложносочиненная позиционная игра с выбором козла отпущения и колоссальными откатами по вертикале МинЗдрава.
Провернуть по-настоящему БОЛЬШОЕ дело так не получится. Очень много любопытных глаз и загребущих рук кругом.
Что такое в этом контексте «эпидемия»- «пандемия»?
Манна небесная.
Свет гаснет, все новости сосредотачиваются на мужественных борцах с неизведанным и на ходу появляющихся из шляпы фокусника цифрах, а не на стандартах этического поведения главных бухгалтеров.
Законодательство искусственно («временно») смягчается, наступает период автономии и никто не обращает внимания на нашу чудесную вертикаль фонд→страховая→ регулятор → больница → пациент.
А что там в этот момент происходит?
Дружеская взаимопомощь, разумеется. Интересы всех игроков КРОМЕ пациента вибрируют в унисон.
Государство при посредстве регулятора гоняет крупные суммы, измеряемые десятками миллиардов, между фондами и больничными учреждениями. Регулятор снимает со всех стружку, для более тщательного соблюдения условий трансфера страховых сумм.
Счастье.
Самый лучший вариант какой-нибудь «атипичный коклюш», т. е. коклюш, с которым известно что и как делать по стандартной схеме (не нужно лишний раз согласовывать ), но атипичный. Обзаводимся тремя нулями на конце.
Что происходит, к примеру, в США?
«Атипичное обогащение страховых фондов»
Выделяется $30-65 миллиардов первой помощи государством из налоговой базы.
Регулятор, CDC, дает указание:
- всем закупить тесты через страховые. Страховые (в условиях ЧС) сами договариваются с поставщиками и тесты проверяются ими же;
- медицинские учреждения образуют запас средств для борьбы с вирусом на случай неожиданного пришествия большого количества застрахованных и незастрахованных больных;
- если тест не сделан, но ЕСТЬ ОСНОВАНИЯ ПОДОЗРЕВАТЬ «атипичный коклюш», то рекомендуется подстраховаться (говорится об этом напрямик)
Как больницы могут задержать средства у себя?
Договорится о правильном распределении ответственности со страховыми.
Страховая говорит так:
- каждый пациент, НЕЗАВИСИМО застрахован он или нет получает некую сумму, например $33 000 на лечение по линии Medicare. Лечить же его в условиях аврала можно по усмотрению специалиста. Т.е., возможно, просто изолировать. Если симптоматики нет (а ее слишком часто отчего не наблюдается).
Посему:
- любой умерший пациент со страховкой, который протестирован позитивно на «атипичный коклюш» вносит вклад в падающую на счет сумму (его же пытались спасти – образ врача-героя, работающего 11 смен подряд, что невозможно);
- любой незастрахованный и обратившийся по умолчанию считается подарком судьбы – его невозможно проверить пост-фактум по истории болезни, а сумма та же. Хочешь — не хочешь, а рука сама тянется к эвтаназии. Отсюда такое количество бедных меньшинств в числе заболевших.
Ребят просто некому поймать за руку, там у всех есть интерес.
Так бывает всякий раз, когда экспертиза, статистика и финансовая мотивация сосредотачиваются в одном месте.
Случайным образом :-)
Накачка продолжается вплоть до обязательной вакцинации, которую тоже закупает государство через страховые при посредничестве CDC.
Нужно будет поставить всем, ~$500 укол.
И не забывайте -- на кону жизни (и яхты) людей.
Вот этих людей.
https://telegram.me/mikaprok
Journal information