Похвально также, что с давних времен транспортное предприятие играет роль пансиона благородных девиц для неокрепших в науке вежливости умов: идеологическая служба с завидной регулярностью напоминает о необходимости вести себя в соответствии с этикетом, который доступен избранным в виде отдельной книги "Правила хорошего тона". Недавно трудящимся столицы стали читать стихи и разыгрывать душеспасительные сценки, для поднятия их культурного уровня, а также в целях освоения немалого маркетингового бюджета "MetroMedia".
Сегодня пассажиров развлекали уже вырезками из истории Москвы, приуроченными, по-видимости, к 860-летнему юбилею города-героя. В момент прослушивания очередной нравоучительной истории о "дорогойнашейстоице" я понял откуда черпают вдохновение господа с потертыми комсомольскими значками.
Вот это место: "Был холодный ясный апрельский день, и часы пробили тринадцать. Уткнув подбородок в грудь, чтобы спастись от злого ветра, Уинстон Смит торопливо шмыгнул за стеклянную дверь жилого дома "Победа", но все-таки впустил за собой вихрь зернистой пыли.
В вестибюле пахло вареной капустой и старыми половиками. Против входа на стене висел цветной плакат, слишком большой для помещения. На плакате было изображено громадное, больше метра в ширину, лицо, -- лицо человека лет сорока пяти, с густыми черными усами, грубое, но по-мужски привлекательное. Уинстон направился к лестнице. К лифту не стоило и подходить. Он даже в лучшие времена редко работал, а теперь, в дневное время, электричество вообще отключали. Действовал режим экономии -- готовились к Неделе ненависти. Уинстону предстояло одолеть семь маршей; ему шел сороковой год, над щиколоткой у него была варикозная язва: он поднимался медленно и несколько раз останавливался передохнуть. На каждой площадке со стены глядело все то же лицо. <...>
В квартире сочный голос что-то говорил о производстве чугуна, зачитывал цифры. Голос шел из заделанной в правую стену продолговатой металлической пластины, похожей на мутное зеркало. Уинстон повернул ручку, голос ослаб, но речь по-прежнему звучала внятно. Аппарат этот (он назывался телекран) притушить было можно, полностью же выключить -- нельзя. "
Там еще много очень хороших идей.
Journal information