В разговорах об экономике, в подавляющем большинстве совершенно ненужных и кроме того ведущихся людьми «от сохи», постоянно поднимается один вопрос.
Рано или поздно кто-нибудь из нижеперечисленных: участник заокеанских выборов, российский парламентарий из параолимпийских партий, приглашенный финансовый гуру, колумнист какого-нибудь не вовремя испортившегося издания, «человек с важным мнением и 10000+ подписчиков на Facebook» обязательно извлекает этот предмет, аккуратно завернутый в папиросную бумагу поверх рваного целлофана и кидает им в собеседника.
Мнимого или явного не так уж важно.
Речь идет о пресловутом «среднем классе» и его роли в современных общественных отношениях.
Практически все рассуждения на этот счет висят в безвоздушном пространстве абстракций и ярких иллюстраций глянцевых журналов с улыбающимися людьми из фотобанков.
Чтобы немного развеять вселенскую тоску вбросим в теплую-ламповую обстановку междусобойчика немного фактуры.
Чтобы немного развеять вселенскую тоску вбросим в теплую-ламповую обстановку междусобойчика немного фактуры.
Для начала, взглянем на цифры исследования социологов Корнельского Университета. Они датированы мартом 2016 года.
Оно отличается, как солидной базой исследования, так и чопорным академизмом формулировок.
Работа демонстрирует целый ряд крайне интересных вещей.
За последние 40 с лишним лет социальное расслоение американского общества заметно увеличилось.
Средний класс похудел с 1970-го с 64,7% до 40,5% популяции.
В то же самое время количество семей, живущих в наиболее богатых районах выросло с 6,6% в 1970 году до 15,7% в 2012-м.
Переход между верхними 20% и следующими условными 40% составляет почти $100000 годового дохода. Богатый американец в разы солиднее «хорошего парня», для которого снимается кино, продаются машины и крутится Super Bowl. Они попросту живут разной жизнью.
На иллюстрации хорошо видно "схлопывание" среднего класса (в традиционном понимании этого термина)
Верхние 20% непропорционально политически активны и репрезентуют собой 30% электората. Причем эта цифра постоянно растет.
Одна из причин их вовлеченности лежит на поверхности – крошечный процент американцев публично вкладывается в избирательные кампании.
Кстати о том, кто именно выбирает американского президента.
В 1980 году элита оплачивал порядка 16% политических кампаний. Тут подразумевается публиные вложения, а не закулисный лоббизм.
Сегодня эта цифра поднялась до 40 с лишним % и стремится к 50%. Практически половина денег политиков выдается из кошельков 0,01% населения. Получается ~25 000 голосов против 150 000 000 номинально голосующих.
Сегодня эта цифра поднялась до 40 с лишним % и стремится к 50%. Практически половина денег политиков выдается из кошельков 0,01% населения. Получается ~25 000 голосов против 150 000 000 номинально голосующих.
Голосовать идут только те, у кого есть за что голосовать
Богатые избиратели по преимуществу демократы, традиционно симпатизирующие либеральным взглядам.
Доля вложений элиты США в избирательные кампании
С другой стороны их публичная позиция очень слабо коррелирует с социальной. Голосуя за равенство возможностей, обладатели крупных годовых бонусов относительно рано обзаводятся семьей и детьми. Так 83% верхнего социального слоя находятся в браке с детьми. В сравнении с 65% среднего класса и 33% беднейшего сегмента.
Больше 80% богатых учат детей в 3-4 элитных университетах или Liberal Colleges, при этом выступая за большую диверсификацию высшего образования.
В 1980-м году республиканцы привлекали богатых избирателей в 2 раза больше демократов.
В 1988-м году Буш-старший заборол Дукакиса с перевесом в 34 пункта в среде состоятельных избирателей ($100 000+ годового дохода).
В 2008-м году МаКейн сохранил всего лишь 2%-преимущество среди избирателей среднего класса, а Обама и вовсе показал отрыв в 6 пунктов в среде тех, кто зарабатывает $200 000+.
Во время своего первого срока, дирижируя популистскую программу, Обама поднял налоги и косвенным образом повлиял на снижение абсолютных доходов CEO. Последнее вообще наделало много шуму в американских СМИ. С одной стороны он проторил себе дорогу к следующему сроку, выиграв сердца срединной Америки. С другой – потребовалось сменить декорации достаточно радикально для сохранения темпа.
Стало ясно, что соревнование в ближайшие 10 лет будут проходить между кандидатами демократами. Они держатели ключей к корпоративной кассе.
Республиканцы попросту опираются на молчаливую базу избирателей. Не голосующую «ни рублем, ни сердцем».
В этих условиях условные либералы побеждают уже не личностью, а просто программой и поддержанием равновесия. Руководствуясь тем самым принципом: «не нужно раскачивать лодку».
26% демократического электората заняты вопросами, на которые всему остальному населению США глубоко плевать – окружающая среда, социальные запреты, общественная деятельность и специальные экономические темы.
Во время одного из опросов в престижных частных школах США выяснилось, что 9 из 10 детей , в том числе тинейджеры голосующего возраста, считают себя ультралибералами. Однако, голосовать хотят только за хорошо зарекомендовавших себя демократов.
С точки зрения экономики 30% высказались за традиционные американские ценности, в том числе за высокий interest rate.
«Морально я Демократ», – приводит New-York Times комментарий юного, но мудрого избирателя, – «Однако мой кошелек голосует за Республиканцев».
Что же программа нынешнего номинанта от демократов как нельзя лучше подходит к этой ситуации.
В итоге, как политически, так и социально общество верхних и нижних 20% расходится в разные стороны. Постепенно становясь просто разными странами.
Социальное дно заглатывает все большую долю нижнего сегмента среднего класса, а верхний слой все больше окукливается в своих доходах.
Общество приобретает следы четко прослеживаемой кастовой (и расовой) иерархии с непересекающимися барьерами: у верхних 20% и у нижних 20% нет точек пересечения. Даже на уровне «великих идей».
Основным пострадавшим сегментом явился тот самый «Middle Class», на котором, как нам с вами неоднократно говорили должно держаться все здание.
Оно и держалось – на протяжении 30 послевоенных лет. Но, оказалось, что явление это временное.
Как и все в природе.
Как и все в природе.
Journal information